Перевёртыш

Со скоростью фотона,
С бесстыдством хамелеона –
Всё меняет свой цвет…
Трава, что была зелёной,
Стала белой, как снег,
А снег стал зеленым,
Как весенний побег…
До чего же месяц весёлый –
Ноябрь две тыщи восьмого!
А может, и в самом деле -
Газон выпал на прошлой неделе
На последний ноябрьский снег???
А что же? Достойная версия…
Да вот цветовая инверсия
Вскоре постигла и другие цвета,
Кроме тех, что на флаге страны Пакистан…
Небо московское грязно-оранжевым…
Нет, не стало – было и раньше)
А стало - цвета синей сажи
Со скул шахтера с восьмилетним стажем.
Голуби стали райскими птицами,
Интеллигенты – простыми тупицами
Серого цвета, как бывшие голуби…
Бездонные очи – клязьменской прорубью,
Моральные ценности – уделом уродов
Опять же – моральных; а сточные воды -
Как чистый родник, по свойствам отличным
Сравнимый ну разве что с нашей «Столичной».
«Но это были еще цветочки»,
Как сказал один классик (опять же – бывший!).
Итак, мои желтые печень и почки
Фильтровали заказ с коричневой «тысячи»
(О деньги! Хоть в их новом цвете, коричневом,
Нашел отраженье их подлинный запах!)
Так вот, я сидел, словно пленник гестапо,
Мне в лёгкие будто бы влили
Литра три или даже четыре
Красной краски, тяжелой и вязкой…
Да! Мне кто-то там что-то сказал,
И слова так искрились, погружаясь на дно…
Сперва были белыми, потом – перламутр в изгибах играл,
Потом заалели, потом - в черноту – и всё снова…
И каждая малая мысль, словечко одно
Не прекращало отчаянно переливаться,
Нестерпимо мутило нутро,
И хотелось душе проблеваться…
Но она же душа – и блевать не умела,
Вот и мучилась… Ну а я, между тем,
Отключившись от этих душевных проблем,
Начал вдруг понимать, в чём тут дело:

Под костяным куполом у меня, «недурака»,
Напиханы нервы, ганглии и шишечки,
Как опарыши в баночке рыбака
С плотно завернутой крышечкой –
Чтоб не расползлись к чертям из ее тесноты –
Неужели и вправду так думаешь ты?!


Ты ошибаешься, дружок!
Пришло время открывать секреты:
Там - мультиколорный прожектор…
Зачем? Да чтобы ты круче отжег
На танцполе моих «нервов»
Со светомузыкой… Просёк?!

Вот только раньше времена были не те:
Ты, я, они и мысли наши – все по струнке:
Гопак – при белом свете, медляк – при темноте,
И весь пассаж сначала – в следующие сутки.

Но – как всегда! – нашелся человек,
Который, сам не зная цели,
На кнопку «ON» нажал –
И в первые метели
Прожектор завертелся, словно снег –
Так хаотично заменяя цвет
Шестью другими красками попеременно,
Низвел всё то, что было так нетленно,
Низвел и тьму, и сумерки, и свет…
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Рябью этой решил
Меня рассудка лишить!
Хитрец! Но и сам не такой уж простой я!
Не лыком шиты мы оба:
Пока был прожектор в простое,
Я в него вмонтировал бомбу,
Я в него вмонтировал бомбу,
Я в него вмонтировал…

Последняя неделя лета

Сегодня дождь омыл сосны кору,
Бор побурел… И ветер кружит в танце
Прощальном, предосеннем – сосны в том бору.
Им, кажется, вот-вот не удержаться;

Порывы так сильны, что редкий ствол
Не накренится под его напором:
Ветер, играючи, и в нас места нашел,
Наполненные повседневным вздором,

Всё разметал, всё вычистил до дна,
Оставив пустоту под шелест хвои,
Не хватит сотни баррелей вина,
Чтобы ее заполнить нам с тобою…

Всё накренил, всё разметал, всё смёл.
Сентябрь – листом бумаги перед нами;
С душою, что вчера в тебе нашёл,
Сравнится чистотою тот пергамент,

А боле – видит Бог! – ни с чем…
Ну, разве что с дыханием свободы,
Когда сквозь синеву твоих очей
Увидел музыку, рожденную природой!

Как зыбко совершенство этих звуков!
Гул ветра заглушил их в одночасье,
Осталась лишь тоска, и легкий ступор,
И пара строк о невозможном счастье…

Уж осень нам суёт свой белый лист
Взамен той чистоты, что вовсе невозможна.
«Пишите что хотите!» - говорит,
Но на душе от ветра так тревожно,

А от тревоги я уже устал.
Что ж, подожду, чтобы ноябрь поле
Порошей первой, белою застлал,
На ней и напишу своею кровью:

«Спасибо, ветер, ты всё это знал!».

26-28 августа 2008, Сказка.

Глина

Все мы в детстве любим шутки
И порой, забавы ради,
В девочки соседской пряди
Цвет репейника кидаем.

Часто травит небылицы
Про лихие приключенья
Братик маленькой сестрице
И плюет в ее варенье.

А родителям расскажет -
В тык схлопочет очень скоро,
Чтоб не вздумалось ей снова
Папе заикнуться даже.

Что ж, и я спешу с повинной:
Я в конфетную обертку
Паковал кусочки глины,
Чтоб "порадовать" сестренку.

Мы простим, конечно, детям
Их наивную жестокость:
Кто не жил на белом свете,
Тот не знает цену богу...

Но подрос вчерашний мальчик,
Не отстала и девчонка,
И обертка стала ярче,
И обертка стала толще...

Не репейником на пряди
Мстит теперь он за обиды:
Он, подросший, метит в счастье,
Меткий выстрел - жинь разбита.

А она теперь кому-то
Врёт, как в детстве ей братишка...
Жизнь - репейником как будто -
Ложью обрастает - слишком

Стало много этих бредней -
Сам в себе не разберешься.
А что делают в варенье
Ныне - сам поймешь. Не сложно.

И стучат не папе с мамой,
В тык дадут - не будет мало:
Не ошибся с материалом
Наш Господь, лепя Адама...

Но! - мертвы наполовину -
Не выносят свежей влаги
Гладкие кусочки глины
В ярко-красочной бумаге...


...Где вода шлифует камни,
Поселюсь я пососедству
И, простившись с полем брани,
Встречусь с босоногим детством...

12 июля 2008, Москва (телом), Прибайкалье (душой).

Посвящается Сказке.

Чудесная картина! На ней – Земля и Небо,
Дорога, уводящая в таинственную небыль…

Наверно, в Сказку. Впрочем, дорога – жизни символ,
А в жизни не бывает ни сказок, ни чудес.
И в этом её низость. А может быть, и сила.
Я точно знаю только, что за дорогой – лес.
Но это и не важно… ты смотришь на дорогу:
А на дороге – лужи и отраженье там,
Волшебное, небесное, и, знать, угодно Богу,
Чтобы вода нечистая казалась Сказкой нам!
И год за годом палкой мы воду баламутим
И ловим отражённый в ней нежный солнца свет,
Глаза подымем к Небу, где «скоро все мы будем»,
И с болью понимаем: и в Небе Сказки нет...

Чудесная картина! Я сохраню навеки
Как память о "хорошем, но жадном" человеке,
На память о собаке, и милой, и лукавой,
О людях: добрых, злых, о лживых или правых,
О том, как притягательно, но как опасно пламя,
Я сохраню на эту… как её… недолгую, но память!

2003 год

* * *

Чуть глубже, чем на дне
(мини-повесть в двух частях)

I

Эбонитовая палочка освещала Им путь. 'Постой, а разве эбонит
светится?'. Он и Она вопросительно посмотрели друг на друга, хотя
вопрос этот по сути не принадлежал ни одному из Них. Он повертел
палочку в руках и в поисках ответа попробовал ее на зуб. Вкус
эбонита был знаком Ему еще со времен лабораторных работ по физике.
Но теперь все изменилось. Нет больше ни физики, ни школы с учителями
и одноклассниками, ни мамы, папы и бабушки, ни дома, ни друзей. Все
это слилось в Его сознании в один беспорядочный ком приторных
впечатлений. Казалось, все это было очень давно, сотни лет назад.
Почувствовав однажды пьянящую жажду свободы, любви и боли, Он
навсегда отверг тот искусственный мир, в котором жил, но мир новый,
настоящий, не пришел на смену прошлому, и Он застрял, даже, пожалуй,
погряз в каком-то странном мире поиска, который, скорее всего, даже
не мир, а… дно. Что есть у него в этом мире? Бескрайняя тьма, смутные
надежды, давно уже ставшие самообманом, Она, друг по несчастью,
давно уже ставшая врагом, обузой, объектом зависти и злобы, и
эбонитовая палочка, которая, как оказалось, вовсе не палочка и не
эбонитовая, а… Он поднес ее ко рту, стиснул зубы и…откусил голову
несчастному светлячку. Бедный светлячок ! Притворившись палочкой, он
так хотел помочь людям в их поисках Сказки и так жестоко поплатился
за это. Конечно же, светлячки не умеют разговаривать, но каждому
мало-мальски образованному человеку известно, что если в течение
первых пяти минут присоединить светлячку его голову, то она тут же
прирастет, но…
Он с отвращением выплюнул голову и бросил на землю обезглавленную
фигурку светлячка, а Она села на камень и заплакала… Светлячок,
разгрызенный и оплеванный, догорал у ее ног, освещая камень, на
котором Она сидела, и было видно, что это вовсе не камень, а голова
ее матери. Она плохо была знакома со своей рано поседевшей, чуть
сгорбленной, очень больной мамой, которая, может, и не была бы
такой, если бы не водка и светочувствительное сердце. А Она сидела и
плакала, и слезы ее светились слегка фосфорическим светом, но,
долетая до земли, гасли совсем, потому что оставалось всего три
секунды.
Раз:
Он нахмурившись посмотрел на нее.
Два:
Он увидел ее слезы, и в его голове мгновенно промчалась мысль, что
это последний шанс сохранить хоть какой-то свет на этом дне. Он
бросился к ней с подставленной ладонью, чтобы поймать последнюю, уже
еле-еле мерцавшую слезу…
Три.

II

Наступила кромешная тьма. Светлячок стал разломанной эбонитовой
палочкой, непригодной теперь даже для опытов по электромагнитной
индукции; голова вновь стала серым камнем, потому что водка сильнее
даже самого светочувствительного сердца; ее слезы больше ничего не
значили: она плакала уже от жалости к себе. Он понял это и с
отвращением поморщился. Она знала, что плачет не от сострадания, а
от слабости и малодушия; Он знал, что ее плач не трогает лучших
струн его сердца (а есть ли они вообще?!), а вызывает лишь мысли,
наполненные эгоизмом и чем-то еще, похожим на эгоизм, но намного
страшнее его, чему люди пока не придумали названия; Они знали, как
ужасны их чувства, и даже понимали, что еще ужасней то, что это
знание не рождает в них и капли раскаяния. Годы самокопаний научили
их неплохо разбираться в себе, но взамен этого умения отобрали у них
способность на искренние, чистые, исполненные любви к людям чувства
и, в особенности, поступки, что все те же люди очень невпопад
назвали странным словом альтруизм. И это Они тоже знали. Но самое
великое знание для человека - это осознание того, что он ничего не
знает, и чем дальше продвигались Они в поисках Сказки, тем больше
Они сбивались с правильного пути. Да и кто в конечном счете
рассудит, какой путь правильный, а какой нет?!
'Смотри, сынок ! Они самые несчастные. Боль - великое счастье в
сравнении с их страданиями от сознания собственного бездушия !' -
сказал, указывая на Них, хромой белобородый старик своему спутнику,
мальчику лет одиннадцати. 'Ты думаешь? Я видел таких, которые еще
несчастнее', - ответил мальчик. Он имел в виду тех, кого люди,
западного склада ума в особенности, опять же очень неудачно называют
алкоголиками и наркоманами. Я не знаю, есть ли в каком-либо из
языков мира более точное определение этого зла. 'Те не просто
сбились с дороги, они нашли другую дорогу, страшную дорогу, но я
очень мало знаю о ней', - прибавил мальчик. 'Дорога в ад' -
пронеслось в голове у Них, которые слышали разговор странников.
'Знаешь, а я бы мог им помочь', - продолжал юный спутник пророка.
'Не стоит! Они погубят тебя. Ты еще успеешь принести свою жизнь в
жертву человечеству'. 'А ведь ты прав. - В задумчивости сказал
мальчик, и глаза его вдруг загорелись. - Но уверен ли ты, что это
я?'. 'Нет', - ответил старик и засмеялся зловещим, жутким смехом,
после чего и он, и мальчик бесследно растворились во тьме. 'Нас
никто не спасет', - сказал Он ей, горько усмехнувшись.

28-29.03.2004, Москва.

* * *

Почему дождю грустно? (очерк)
Можно подумать, что дождь - хитрый игрок, но на самом деле это не
так. Просто он вступает в игру тогда, когда ты теряешь к ней вкус и
интерес, а потому всегда выигрывает. Но вряд ли такой подход можно
считать проявлением хитрости: выигрывать всю жизнь безумно скучно,
тем более, если жизнь твоя почти равнозначна вечности. Поэтому дождю
грустно. А еще ему грустно оттого, что бесконечен круговорот воды в
природе, и каждая его капля хранит в себе память о временах великой
битвы с человечеством. Дождю жаль тех далеких времен. Давно он так
не выполнял свою главную миссию и призвание - очищать. Дождь давно
смирился с иллюзорностью слова "свобода", понимая, что, как и все
живое, лишь осуществляет волю Его, великого и всемогущего. И все же
это была славная битва! Сколько душ тогда получили прощение,
раскаявшись в своих грехах, сколько нашли вечный покой и блаженство,
освободившись от ненавистного бремени материи! И, что самое важное,
это была последняя битва, из которой дождь не вышел абсолютным
победителем; белая, замерзшая, но вечно живая вода на вершине горы
Арарат свято хранит память об этом поражении, которое дождю дороже
всех его побед, вместе взятых. Теперь, тоскуя по тем временам,
привычно завоевывая сердца людей этой тоской, он ждет новых
приказаний. Но ждать ему еще долго: на этот раз свою роковую миссию
осуществит огонь. Кали-юга близится к концу. Но кто-то должен
умереть сейчас, пока идет этот дождь, и так, без сомнения, будет
лучше.

03.07.2004, Сказка

* * *

Черно-красный стих
(Памяти А. Меченного посвящается.)
Я вчера была там,
Где умирают.
Где жизнь, взглянув в глаза смерти,
Обращается в себя изначальную.
Если скажут - печальную,
Не верьте !
Наш язык беден
На все,кроме сплетен,
Но одно слово подходит - чистую.
С удивлением
Я обнаружила, что настоящее -
Лишь прошлое и будущее,
А настоящее - ненастоящее,
Иллюзия.
(Опровержением
Многозначности слов
Русского языка
Обязана своей
Музе я !).

В коридоре, на койке, лежало тело,
Мне незнакомое.
А душа уже уходила вглубь,
Душа дырявая, бездомная...
"Ну, разорался! Хоть бы помер скорей!" -
Говорили в четвертой палате.
Я с теми словами согласна вполне,
Хоть прозвучали они как-то некстати.
Он кричал, и все затыкали уши
Словами пустыми, никчемными,
Чтобы не видеть, не трогать, не слушать
Эту пропасть бездонную...
"Мама, унеси меня, слышишь?!"
А глаза безумны, уже бессмысленны.
Мать давно умерла. Уж не сыщешь
Некролог, где об этом написано.
Мать в раю. А тебе не положено.
Твой путь абсолютно другой.
Скажи, много ль цветов возложено
На ее могилу твоей рукой?
"Мама, унеси меня! Черное!! Красное!!!"
Началось. Началось погружение.
В эту бездну, бездну ужасную.
Видно, он не достоин прощения.
Черное! Красное!
Он больше сюда не вернется:
Его душа проедена молью.
Но почему же сердце так рвется
От его нечеловеческой боли?
Черное! Красное!
Крик оттуда, где мы будем завтра,
В гробовой тишине "крематория".
Дружок, не кричи!
Ты всех разбудишь, но ни в ком не разбудишь!
Возьми с собой в путь пять миллиграммов морфия...
- - -

У меня есть друг. Десять лет назад
Он сказал мне: "черное...красное...".
Это был в настоящее прошлое взгляд,
Страшное, но прекрасное,
Затягивающее. Вязкое, как смола...
Я только теперь его поняла!
- - -
Мне сегодня ночью приснился сон:
Я читаю книгу, написанную гением.
Полуроман, полуфельетон,
Сатира вкупе с трагедией.
Книга про жизнь падшего человека
И ту, что была с ним рядом,
Любила, лечила и -чудо!- спасла
Его грешную душу от ада.
Банальный сюжет! Что еще тут сказать?
Как сказка, как роза за стеклами.
Но когда я проснулась, открыла глаза,
Они были мокрыми.

02.08.2004, Запорожье.

* * *

Цель

Я вчера поставила себе цель.
Провела электричество к этой цели.
Цель засветилась, словно ель
Новогодняя, пусть за окном – метели.

У меня было солнце средь житейских туч:
Странного цвета, совсем необычное.
Его в темном чулане заперла на ключ,
Чтоб не мешало идти на свет электрический.

В темном чулане, похожем на гроб,
Посреди ржавой злобы, зависти с плесенью
Мое солнце тоскует, плачет, зовет…
Дай-ка погромче сделаю песню я!

Мое солнышко помнит мою любовь,
На закате янтарь коры сосновой…
Я схожу с ума и вскипает кровь,
Когда своим светом оно жжет меня снова.

И лишь по ночам мы пьем с ним чай
Зеленый на кухне, ведем беседу.
И с видом рассеянным, как бы невзначай,
Я его убеждаю, что мне дела нету

До того, что люди зовут святым,
Что у меня есть цель: подоспеть к обеду,
Выспаться, сделать уроки, карьеру…
-Постой, а как же янтарь..? –Это дым.

Так вот, о чем я: сделать карьеру…
Послушай, солнце, я верю тебе,
Но есть же люди… ну, скажем, к примеру,
Такие, как я… не готовы к борьбе.

Ухмыляется солнце мое очень горько:
Оно-то знает про частицу «бы»,
Способную сделать непригодным
Даже героя для этой борьбы.

Мое солнце устало сидеть в чулане,
Оно может само уйти, коли захочет,
Но не уходит. И я вновь в ожидании
Нашей новой сходки на кухне ночью.

Чай остыл. Мы сидим в потемках.
Вдруг солнце мне говорит: «Оксана!
Когда ты придешь к Новогодней елке,
Не сможешь найти этот ключ от чулана!».

Я молчу. Я давно поняла, что так будет,
Моя радость, мой милый убийца!
Пропаду, потеряв! Поняла так давно…
Что давно уж успела смириться!

Солнце махнет на меня рукой
(Я прекрасно его понимаю!)
И уйдет, не нарушив мой стухший покой,
И оставит меня заниматься

Изучением жизни по словарю.
Я учусь. Но порой, между делом,
Хватаясь за голову, я говорю:
«Боже мой,
как же жизнь
опустела!».

29.09.04

* * *

Что такое покой, если сердце не ищет небесных вершин?
Это счастье – в сознании радости бытия,
Это пытка – в ее отвержении.

Что такое любовь, если дух постоянно один?
Это вера – для тех, кто не любит меня,
А для всех остальных – унижение.

04.12.2004

* * *

Человек

Так это странно – открыть в себе страсть.
Святость души подчиняется слепо
Силе, дающей мне силы упасть
В бездну. Сплетение их так нелепо,

Парадоксально! Но чувствую вновь
Дерзко покорную дьявольской силе,
Ядом кипящую злобную кровь,
Сладко лелеющую культ насилья.

Эта дорога знакома с рождения
Сердцу, отрада которому – боль.
Пить – так до дна, до самозабвения.
Боль опьяняет! Ты понял, в чем соль?

Буря утихнет. Растают желания.
И воцарится над головой
Синее небо, как знамя изгнания
Зла и разврата из сердца долой.

Солнечный луч озарит на мгновение
Купол церквушки на фоне небес.
И льется по воздуху чудное пение,
И ветер колышет проснувшийся лес.

Ты любишь и молишься, плачешь, не зная,
Что время пройдет и начнешь новый круг.
Кто ты? Ангел, статуя, бес или стая
Бессвязных эмоций, летящих на юг?

Ты – поле для битвы невидимых армий,
И битва сия не один длится век.
Эклектика, полный абсурд сочетаний!
Что ждет нас, любимый ты мой человек?..

10.02.2005

* * *

К К.З.

Поэт в душе, ни капли не сатирик,
Стремясь порвать осточертелый мир,
Ты ищешь путь, который позабыли
И ты, и я, придя на этот пир.

Порой в угаре пьяном забываешь,
Что час похмелья ближе с каждым днем,
И зря себя сомненьями терзаешь.
Всё зря. И то, что мы вдвоем.

А может, эти страшные картины –
Плоды моей фантазии? Так что ж!
Ведь суть одна, что в сетях паутины
Свободней ты не станешь ни на грош.

Не греют звезды – жгут дотла, злодейки,
Тех, кто прельстился яркостью светил.
Продать готовы душу за копейку,
Но не отдать тому, кто полюбил!

Хранит Вселенная от нас свои секреты,
И продолжается жестокая игра.
А то, что показалось тебе светом,
На самом деле – черная дыра.

Дыр следует бояться как явленье,
Противоречащее сущности вещей:
И страшен свет, отбрасывающий тени,
И тень в сиянии лучей.

Мне жертвы не нужны: такую малость –
Перевернуть Вселенную вверх дном –
Способен тот, в ком есть, пожалуй,
Сатира и поэзия в одном.

23.02.05

* * *

До свидания

Здесь не место для сердечных откровений
И не время для схождения с ума.
Что глядишь? Не нравится смятение
И неловкость? Впрочем, я сама

Рада бы сквозь землю провалиться…
Снять улыбку глупую с лица
И в толпе покорно раствориться,
Чтоб захлопнуть сердце до конца.

Полумеры – не моё с рожденья,
Крайности, конечно, не с руки,
Но меня доводит до каления,
Когда в сердце дуют сквозняки.

Душу нараспашку? Что ж, возможно,
Где-то и когда-то, но теперь,
Будучи предельно осторожной,
На засов я запираю дверь.

Смог стоит над горизонтом палевый,
В голове такая какофония!
Как мне тяжело… Ах, если б знали вы,
Что замок – всего лишь бутафория!

Приручить собачку – вещь нехитрая:
Ласки, игры, полкило колбаски –
И не надо мерить горе литрами,
Уезжая навсегда из Сказки!

Горя нет! Согласен? Моё мнение –
Я хочу любить, как он, - не париться.
Но скажи мне честно: что со временем
От любви такой для нас останется?!

Не гляди, как жид на Палестину,
Я могу простить непонимание,
Я открою сердца половину…
Ты…простишь мне ложь?...
Ну, до свидания…

13.05.2005

* * *

Круговорот воды в природе

Бурундучок прыгает по надгробным крестам,
Сидя на задних лапках, смотрит на меня пристально.
Мы – здесь, они – там,
Всего-то на пару метров вниз.

Бурундучок живет на кладбище,
Питается кедровыми орешками.
Но, следуя обычному порядку вещей,
Не ступает его лапка на могилы свежие.

Стою у могилы четырехлетней давности
С фотографией парнишки-солдатика.
От привычной до душ человеческих жадности
Не замечаю полосатого лохматика.

А он всё прыгает, прыгает, прыгает
В надежде на сладкую подачку…
Глаза, кем-то любимые,
Запакованы в гранитную пачку.

Им не снится трава на бескрайних полях,
Как живые о мёртвых всегда говорят.
Им не снятся родные, друзья и враги.
Им не снится ничто – нам не видно ни зги!

Подле кладбища из-под земли и камней
Взял начало чистейший студеный родник,
Чья вода так манила… Спустившися к ней,
К роднику я губами своими приник.

Боже! Холод мертвецкий! Но эта вода,
По словам местных жителей,
Исцеляет глаза, как никто никогда
Не умел из великих целителей.

К роднику ходят люди: кто – глазки лечить,
Кто-то – просто в тени помолчать-посидеть.
Вдруг и те, кто посмели мальчишку убить,
Знают вкус этой влаги - живой, будто смерть?..

Этот вкус не затронул бы сердца усталого,
Если б я был из тех, кто ‘нашел, что искал’.
Но большое всегда начинается с малого:
Той водой родниковой питался Байкал.

Где-то на глубине, человеком не знаемой,
Возвращается в недра живая вода.
Люди строят плотины и дамбы. Когда-нибудь
Дамбы, людей и плотины
Бурундучков и могилы
Волною сотрет без следа!..

Так случится в будущем, а пока
Три мужика разливают горькую
У могилы погибшего паренька.
Да бурундучок орешки щелкает.

07.08.2005, Прибайкалье


* * *

Начало осени

Сижу на лавочке рядом с урной
И смотрю в небо.
От смрадного запаха стало дурно,
А сил пересесть – нету.

Подошла женщина и пакет целлофановый
В урну бросила.
И словно в меня метила она.
Только ветрено нынче осенью.

13.09.2005

* * *

Smoking

Мне нынче осень подарила
Пустую пепельницу мысли
И пачку горьких впечатлений.
Зажгла огонь воспоминаний
И закурила.
Зубы стиснув,
Пыталась удержать те чувства,
Что все же с дымом улетели:
Закашлялась… держать дыхание,
Видать, нелегкое искусство!
Внутри остался только яд,
А светлым мыслям – до свидания!..
Недаром люди говорят,
Что, снявши голову, по волосам не плачут:
Мне не осталось ничего – я все поставлю наудачу,
Холодный душ, горячий кофе – и на бочок,
Дай только затушу тринадцатый бычок,
А пепельницу завтра утром…

08.10.2005

* * *

О любви

Я видела, как Вы любите:
Как ослепшие от яркой вспышки
Северного сияния.
Смотрите в глаза человеческие усталые,
А видите крылья бабочки,
Нежной розы лепестки алые.
(Игру воображения
Люди зовут высоким чувством!)
Смотрите в меня до головокружения
И не знаете, отчего мне грустно…
ЭТО НЕ Я!
Вы мне ответите, что Вы – не Вы,
И точно будете правы!
Но мысль совсем иная
Давно пленит умы:
Мне как-то друг сказал,
Что МЫ-НЕ-МЫ.
И каждый прав по-своему:
И Вы, и я, и он,
Мы просто спим под пенье рун
И видим сон.
Сон этот называется «c’est la vie»:
Когда мы просыпаемся, постель в крови.
Все тайны и сомнения остались там…
Зачем было размениваться по пустякам?

22.10.2005

* * *

О демократических свободах

Что мне ваша свобода слова,
Если слово – мой злейший враг?
Ну! Посмейте достигнуть иного,
Хоть однажды сказав что-то так,

Чтобы слово из самого сердца –
Как свободная птица – и ввысь!
А под ней уже толпы умельцев
Состязаться в стрельбе собрались!

Потому птицы дохнут в клетках,
На которых – чугунный замок:
Зло и зависть стреляют метко,
Там, где искренность страх превозмог.

Я смеюсь над «свободой совести»!
Ведь свобода добра и зла
И без вас в человека заложена
Кем-то очень давно была…

Ну а ваши свободные нравы,
Ваша милая раскрепощенность!..
Знайте же: прописные уставы
Далеки от понятия «совесть»!

Удивляться ли мести ‘коварной’ природы,
Если руки в крови – посмотри!!!
Ведь опасно иметь больше внешней свободы,
Чем заложено ею внутри.

29-30.01.2006

* * *

Песня дождя

Пять минут на песню дождя,
И всё остальное время –
На тебя и – конечно! – меня
В продолженье нелепой полемики.

Пять минут не дадут ответа,
Коль вопроса не прозвучало:
Не спросили мы красное лето,
И оно, как всегда, промолчало…

…Эта песня – как ближний причал,
Скрытый от корабля в тумане.
Тот, кто землю с водой обвенчал,
Нас насильно венчать с ней не станет!..

…Дождь пролился отчаянной нежностью,
Прохладил раскаленную голову…
Ну а мы устремились c поспешностью
В объятия душного короба,

Чтобы там, в тишине да покое,
Помечтать на манящей кровати
Об исходе Великого Боя…
И о песне дождя на закате.

10 июля 2006 г.

* * *

Полнолуние (Тадж Рати́)
Тадж Рати, ты взбиралась с кинжалом
В зубах по отвесной скале.
Ты умела слиться и стать единым
Целым с ней, Тадж Рати!
Как легко перенимала ты
Мудрость старейшин!
Душа воина в хрупком
Девичьем теле,
Черная коса бечевой
И стрелы смеющихся глаз.
Как любил я их, Тадж Рати!
Казалось, славный обряд был почти свершён,
Ты вырезала кинжалом кусок дёрна,
Второй рукой держась за выступ;
Внизу стоял твой отец и всё его племя,
На вершине скалы ждал тебя я,
За перевалом нас ждали Новые Миры!
Я спрашивал у птиц в небе,
Я спрашивал глубины озер,
Спрашивал у тени лесов и у трав долины,
Я спрашивал у духов предков,
Почему это произошло,
Но не получил ответа,
Почему жестокие горы разделили нас
На пороге Новой Жизни,
Почему поднялась земная дрожь
И погребла под свирепый грохот
Крушащихся скал
Под миллиардной грудой камней
Маленькое тело моей любимой?..
Нет мне с тех пор ответа,
Нет и покоя…
Я откопал твое тело из-под завалов,
Я вернулся с ним в город,
Где когда-то начинали наш путь,
Нет, мне не было другого пути…
Мы сидели у цветочной клумбы.
Неужто я разжалобил Его
Своими слезами и молитвами?
Но сердце мое говорит, что то был не Он,
Когда скалы изуродовали и убили твое тело,
То был не Он, когда дух снова вселился в него,
Когда ты открыла глаза, здесь, у клумбы,
Я понял, что этот дух – чужой,
Что не ты открыла глаза,
Моя милая Тадж Рати!..

12 июля 2006 г.

* * *

Про убитого крота.

Жгучее чувство вины и разделение боли несчастного зверька, так отчаянно боровшегося за жизнь, постепенно утихли, слезы выплаканы, насмешки пропущены мимо ушей. Теперь самое время оценить произошедшее рационально.
В природе нет деления на полезных и вредных: все равны…
Шкала полезности имеет место только в системе отсчета определенной формы жизни (цивилизации) – по крайней мере, это можно сказать о роде человеческом. Если разум преодолевает эту границу эгоизма, то непричинение зла всем живым существам становится единственно правильной для него философией.

Уровни эгоизма.


1. по отношению к близким (семье),
2. по отношению к друзьям,
3. по отношению к знакомым, приятелям, коллегам,
4. по отношению к соотечественникам (в рамках нации/в рамках страны),
5. по отношению ко всему человечеству (глобальные проблемы и пр.),
6. по отношению к другим формам жизни (природе планеты Земля) …….. .

12 июля 2006 г.

Чем тоньше душевная организация человека, тем дальше простираются границы его сострадания. Но искреннего сострадания и любви к незнакомым людям, а также к животным, деревьям и так далее не достаточно для того, чтобы назвать такого человека просветленным. Особенностью Любви Просветленного является ее равномерность по отношению ко всем живым существам. Одинакова степень Сострадания Просветленного к собственному брату и к приблудной собаке. Пусть и звучит подобное высказывание цинично и абсурдно. Вряд ли поймет его тот, чья любовь направлена только к членам семьи и паре-тройке близких приятелей. Да любой из нас никогда не признается, что человек, который ему дорог, - лишь один из миллиардов и по сути такой же, как и все остальные (или, по крайней мере, как несколько миллионов – уж точно!) и достоин такой же любви, как и каждый. Это – объективная реальность, а люди редко задумываются о таких вещах, а если и задумываются, то сознательно стараются закрыть глаза на них. Есть и другая крайность: человек, который менее ограничен материальными рамками, более склонен к философии и романтике, часто тонко чувствует природу, страдания чужих ему живых существ. Но такие люди, как ни парадоксально, часто обнаруживают полное безразличие к физическому и моральному состоянию своих самых близких людей, просто не замечают или не хотят замечать его! Романтику зачастую проще искренне посочувствовать сломанному дереву, чем больной матери. Значит, и здесь налицо неравномерность сострадания. Такому романтику, очевидно, далеко до просветления. Хотя это вовсе не значит, что он не может его достичь.

13 ноября 2007 г.

* * *

Дурак на распутье

Дорог пред взором много – я один.
Меня пугало раньше то распутье,
Где вечно в дымке задний план картин,
Где ошибаются так часто люди.

Стоял и ждал, пока наступит ночь.
Надеялся, что на небесном своде
Хозяин Звезд, желая мне помочь,
Из них составит карту по Свободе…

Зря ждал! Свобода – трудная страна!..
Хозяин Звезд мне лишь шепнул на ухо,
Что среди всех дорог та только нужна,
Которую зовут Дорогой Духа.

Теперь я вижу ясно: мне решать!
Вот, правда, неизменно год от года:
На то, о чем кричит моя душа,
Заглушки ставит враз моя природа!

Зачем брести без слуха и без глаз
И предаваться мимолетной блажи?
Единственный закон – души наказ!
Сижу, дурак, и жду, что она скажет.

Она молчит! А что ей мне сказать?
Хозяин Звезд смеется надо мною:
«Зад не болит? …Твоя дорога, знать,
Дается…ну совсем другой ценою!».

Вот так иду, куда – не знаю сам,
В печальные погружен думы,
В борьбе с собой… Не видя ни черта
На расстоянье тридцати трех дюймов!

Дорог пред взором много – я один…
Эх, сделаю привал – авось, поможет…
Дай Бог, чтоб не остаться до седин
Ни тут, ни там, а где-то в бездорожье!

19 июля 2006 г., 05:14 am

* * *

Снег

Просыпаюсь с забытым чувством
Одинокого странствия нежности,
На душе непривычно непусто,
Кто-то стер в ней клеймо неизбежности!

Я хотела подняться и глянуть в окно
И увидеть – мурашки приятно по коже –
Как вчерашнее снегом прикрыло говно,
Таким чистым, на старую Сказку похожим…

Но мне птицы кричат, улетая на юг,
Что для снега пока рановато,
‘А для Сказки уж поздно’, - добавил бы друг.
Ох, молчи, ради Бога, не надо…

Столько грязи кругом… Столько воин идёт…
Как трухлява внутри золотая телега!
Готовь сани дубовые! Нет, не зря каждый год
Душа русская требует снега!

21 октября 2006

* * *

Привычка

Я только у тебя стреляю сигареты,
Курю с одним тобой, и то довольно редко.
Сегодня грустно мне, и в том, видать, причина,
Что нет со мной тебя…а может, никотина.

В надежде услыхать, что до сих пор не сказано,
Я в дождь иду на пруд, с которым ‘много связано’,
И, не найдя, конечно, там ничего похожего
На дни былые, я стреляю у прохожего…

Но змейки дыма бледного
Не помнят об огне!
Всю жизнь привычки вредные
Перекроили мне…

25 октября 2006

* * *

Начало весны

Растаял лёд и обнажил…
Асфальт. И сеть зловонных жил
Бензиновых ручьёв под сапогом.
И чтоб он не промок – бегом, бегом, бегом!
От шумных автострад, рекламы и домов,
От бескорысти злобной, праведных торгов,
От вас, от них, себя – куда? Куда???
Но поздно: в сапогах уже вода…
Записывать б на диктофон
Всё то, что говорил мне он
Зимою этой и весной!
Жаль только, был коллапс со мной…
Вредили лёгким сигареты…
И чёрт с ним! Лишь дожить до лета,
А там – чудесная пора:
Пора любви, пора добра…

Какая глупость – Боже мой! –
Всю зиму спать и видеть сны
О наступлении весны
И ни единого – весной!..

6 марта 2007

* * *

Ольге

Когда уйдешь ты, как всегда, надолго,
Я, наконец, займусь своей душой!
Иначе – всё, на что она способна, Ольга, -
Лишь слепо и безвольно гнаться за тобой.

Когда уйдешь ты, я, застыв тотемом
Среди желтеющих из солидарности полей,
Вновь не отвечу на вопрос несмелый:
Откуда эти чувства у людей?..

Потом, смирившись с тщетностью вопроса,
Я стану размышлять, в чем был неправ,
Где, может быть, посеял злобы просо,
Кому солгал я, чей покой украл…

Но иногда мне кажется, родная,
Что ей, душе, до лампочки морали,
Ей, неземной, отрада неземная –
Лететь за чем-то в сумрачные дали!

24 июля 2007, Сказка.

* * *

Тезисы о войне.

Война – это когда самые страшные, самые отвратительные человеческие пороки собираются в одном месте в одно время.
Если человек способен объективно оценивать ситуацию, видеть свои ошибки наравне с чужими, ему никогда не придет в голову убивать.
На протяжении всей человеческой истории борьба за независимость приводит к деградации и последующему исчезновению наций. Когда все силы нации брошены на ведение войны, не остается сил на мирные сферы жизни цивилизации, следовательно, исключается возможность прогресса. Стационарные состояния в истории, как и в природе, невозможны, таким образом, где нет прогресса, там имеет место регресс, абсолютный и относительно других наций. Те же, кто формально покорились, как ни парадоксально, сберегли куда больше самобытности, сил и всяческого потенциала, чем те, что, коротая свой век в борьбе, забыли родство и растеряли мощь созидательную.

* * *

Размышления у моря

Сижу на утесе с бутылкой текилы,
По лунной дороге мечтаю уйти
До истины (или своей до могилы?)
По этому хрупкому горе-пути.

Не сплю уже, верно, я третьи сутки,
Хоть знаю: четвертые всё пресекут,
Ведь мысли мои не верней проститутки…
Но если кода-то я вновь буду тут..,

Мне месяц по морю дорогу проложит,
Просыплются зыбкие звезды зерном,
И зерна, как угли, пролезут под кожу,
Забытую жажду дорог растревожат…
Утес подо мной обратится конем,
Я вспомню, смирюсь с тем, что путь мой проложен
Лишь отблеском света на глади воды,
И снова отправлюсь туда, где низложат
Прожженное звездами дряблое тело
На гроб умеревшей Прекрасной Любви,
Такой же, как сны мои: чистой и белой…

20 августа 2007, Крым.

* * *

Мама, я стал пидарасом!

Мамуль, я давно собирался сказать,
Только вот всё стеснялся или дома был папа.
Но больше не в силах судьбу я скрывать:
Мамуля! Родная! Я стал пидарасом!

Мамуль, не волнуйся! Ты скоро поймешь,
Сама ты увидишь, какой он хороший.
Скрывать наши чувства уже невтерпеж.
Итак, представляю: его зовут Лёша.

Он ходит в спортзал и читает Де Сада,
Не пьет и не курит – ну чем не чета?
Но, судя по взгляду, ты всё же не рада…
Пойми, наконец, жизнь сегодня не та,

Которой была в годы юности вашей,
Где ты для отца оказалась находкой:
Сейчас таких девушек нет! Не осталось!
Они матерятся теперь и пьют водку.

А Лёша – он нежный, заботливый, милый,
Ни бегать не надо, ни розы дарить,
Не требует клятв о любви до могилы,
И главное, мама: он не залетит!!!

Опять ты про Машу!.. Ну да, она славная,
Но нет у нее этой искры в глазах,
Игривости, что ли, какой-то… А главное –
Витает извечно в своих небесах.

Ты всё об одном!.. Ну, пойми, он не мальчик,
Вчера подарил он мне новенький «Порш»;
Он как человек состоялся; есть дача…
Спасибо, мамуля! Я знал – ты поймешь.
---------------------------------------------------
Ах, моя бедная, милая Маша!
Не сдерживай слёзы от горькой обиды:
Хороших мужчин нынче нет! Не осталось!
Один, разве что… Да и тот – чертов пидор!

23 августа 2007, Крым.

* * *

О материальном прогрессе.

Материальный прогресс не сделал и никогда не сделает человечество счастливее. Научно-технические революции сменяют одна другую, всё больше усложняется социальная и экономическая инфраструктура. Люди приобретают новые возможности потребления. Но эти возможности не могут принести полного удовлетворения. Напротив, наступает момент, когда человек, осознав, что ему жизни не хватит на потребление тех благ (материальных, информационных и пр.), которые он желал бы потребить, он испытывает чувство опустошенности и безысходности. В отличие от людей, живших, скажем, 10 веков назад, мы имеем гораздо больше удобств: канализация, водоснабжение, система отопления, транспорт, Интернет, мобильная связь и много другое. Но ведь наши предки, не зная о подобных вещах, не испытывали потребности в них!!! Следовательно, потребность в каком-либо благе – это по сути своей лишь проявление привычки к нему. Получается, что с этой точки зрения мы не можем считать себя более удовлетворенными, чем люди, жившие 10 веков назад. Но это всё форма, не имеющая отношения к вопросу о гармонии и счастье. Что же касается содержания, то и вовсе ничего не изменилось за 10, 20, 30, …, N веков! Всё те же внутренние проблемы мучают людей, всё те же конфликты возникают в обществе. Выходит, что прогресс не сделал людей ни капли счастливее. Тогда встает вопрос: а в чем вообще смысл прогресса? В формировании у людей новых потребностей с целью последующего их удовлетворения? Этакая симуляция счастья на полчаса. Создается впечатление, что материальный прогресс всего лишь движение по кругу. Некоторые мудрецы утверждают, что счастье и предназначение человека как раз в этом движении «вперед», в постоянной постановке для себя новых проблем и их решении. Но так ли это?..

* * *

У шута от Бога
Есть одна дорога:
Мимо царского двора
Коль взяла начало –
Не сытна и не добра,
Милости не знала.
По другой же бедолага
Не успеет сделать шага:
Видно, так задумал Бог,
Чтобы шут с талантом
Разбазарить бы не смог
Его на дифирамбы.

30 января 2008

* * *

Клюква

Ты шел тропинкой через перелесок, мечтая поскорее наконец выйти в широкую, залитую солнцем долину, где ветру нет другой заботы, кроме как трепать волосы изнуренного долгой дорогой путника, да изредка прогонять отару-другую пушистых овец по бескрайне-синему пастбищу небосвода. Не один ты искал эту чудную долину – кто знает, может, страждущий дух обретет там покой в единении с началом начал? А может те, кто добрался до долины, уже разбили в ней свой палаточный рай и готовятся хлебом-солью принять в свои ряды нового пришельца?.. Так или иначе, ясно одно: это место тебе совершенно необходимо, и ты найдешь его, пусть на поиски уйдут годы… - Так думал ты, когда твои мысли внезапно прервал жалобный и пронзительный стон. Ты вздрогнул, но уже спустя секунду понял, что это был крик птицы. Но – Боже! – куда ты забрел, погрузившись в размышления о далеком прекрасном крае?.. Ты остановился и огляделся. Вокруг – непроглядная стена исполинских елей, кроны их плотно закрыли небо: теперь не сориентироваться ни по солнцу, ни по звездам. Вдруг ты почувствовал, что ноги твои медленно, едва заметно погружаются в землю. Это болото! От внезапного осознания опасности, в которой ты очутился, котомка выпала из твоих рук на траву. Ты наклонился, чтобы поднять ее, и, очутившись лицом к лицу с землей, разглядел что-то красное в траве. Что это?.. Клюква?! Ты читал в детских книжках про эту ароматную кислую ягоду, растущую только на глухих болотах, где опасно ходить человеку, и даже, может, видел ее в консервированном виде, но никогда не ел, тем более свежую, тем более не видел, как она растет. На мгновение забыв об опасности, о дороге – обо всем – ты сорвал одну из красных ягод и положил в рот. Удивительный, ни на что не похожий вкус! Кислый, даже горьковатый, но до чего пряный!..
Кроме ягод, ты с удивлением обнаружил в траве цветы: не очень яркие от недостатка солнечного света, но очень изящные и выразительные… Ты и сам не заметил, как уже лежал на земле, с интересом и восхищением рассматривая чудные создания, которые породила – страшно подумать! – бездонная масса черного, вязкого перегноя, веками создававшаяся из останков реликтовых деревьев, растений, трупов миллиардов диких зверей, птиц, насекомых… а кто знает, может, и не одного неосторожного человека засосала эта простирающаяся на многие метры вниз странная масса… Думал ли ты тогда об этом?.. Ты слушал мертвенную тишину, изредка нарушаемую криками, уханьем и стонами болотных птиц. В тебе зарождалось чувство, которого ты никогда доселе не испытывал. Твои мысли стали похожи на мысли безумного! Виновата ли болотная топь, что в полутьме непроходимых могильных лесов ее питательный перегной – самая благодатная почва для редких трав и плодов? Виновата ли природа, что создала и полноводные реки, и колдовские омуты; и просторные луга, и таёжные чащобы; и искрящиеся озера, и непроходимые болота?..
Образ прекрасной долины в твоем сердце еще пытался бороться с этим безумием, но вскоре – ты сам не заметил как – он был полностью вытеснен единственным, страстным желанием. Теперь ты хотел только одного: чтобы болотная топь полностью поглотила тебя, до самой макушки головы; отняла сердцебиение, дыхание и пульс; превратила твое тело в продукт распада, а в конце концов – в часть самой себя, и чтобы через несколько лет на том, что когда-то было тобой и твоими мечтами, выросла горьковато-кислая клюква.

* * *

Четырехстишное хокку о познании

Луна светит за окном балкона...

"Она что-то хочет нам сказать?" -

Пока мы думали об этом,

Она исчезла за облаками...